Вечерело. Розовые от солнечного света здания по обе стороны реки, полускрытые зеленью садов, ослепительно сверкали стеклами окон. Резкие, контрастные очертания далеких горных вершин подчеркивались игрой света в горном воздухе и голубой водой Дуная. Мы находились на стыке трёх границ: Болгарии, Румынии и Югославии. Пароход, быстро рассекая волны реки, пристал к берегу. Не прошло и пяти минут, как машины разгружены и мы едем по городу Турне-Северин. Городок очень опрятный. Белые домики окружены садами. Проезжаем город и сразу за ним дорога поднимается в горы, заросшие низкими соснами. По разбитой лесной проселочной дороге, поднимая облака пыли, колонна машин втянулась в горы. Кругом нас обступили высокие сосны. Сквозь просветы среди них видны зубцы обрывистых вершин и высокие горные кряжи за ними. Стало темнеть.
Километров через 10 машины остановились на склоне горы, сплошь заросшей сосновым лесом. Последний луч заходящего солнца осветил красно-рыжую вершину горы и быстро погас. На скалистом склоне горы, среди сосен, быстро стали устраиваться, оборудовать места для ночлега, снизу, метров за 300, принесли воды, умылись и в темноте ночи поужинали.
22 сентября 1944 г.
Утром начали копать окопы, но, сколько не долбили камень, работа так и не продвинулась. Исключительно крепкая, монолитная порода требовала слишком много времени и сил для разрушения. Прошло дня три-четыре. Корпус собирал части и подразделения в наш район сосредоточения. Мы прибыли первыми, но с каждым днём машин, солдат, орудий становилось всё больше и больше.
Переехали километров за пять-шесть на новое место, в распадок, по которому протекал ручей, заросший скрюченными, низкорослы-ми, упорно цепляющимися за камни соснами. На этом месте стояли недолго. Снова поднялась суета в штабах, снова стали готовиться к маршу. Но куда? Многие говорили, что в Югославию.
Река Дунай, сжатая теснинами гор, протекала рядом с нами, через Железные Ворота. Недалеко на запад от нашей стоянки Дунай круто поворачивал на север и служил границей между Румынией и Югославией. Немецкие части были в Югославии, за Дунаем, в нескольких километрах от нас. На севере, вдоль границы Румынии и Югославии, наших частей нет. Нам было сказано: ни в коем случае нельзя отставать, всё время держать в поле зрения идущие впереди и сзади машины. При обстреле не ввязываться в бой, на максимально возможной скорости проезжать опасные места.
Наконец, всё готово. Уже под вечер, урча моторами, выползают из леса машины и строятся в колонну на лесной дороге. Прощайте, кривые, изогнутые в спирали ветрами, низкорослые сосны! Уже обжитые горы, заваленные валунами и осыпями, с крутыми гребнями вершин остаются позади нас.
Солнце касается гребня гор и всё освещается призрачным светом заката. Бесконечной колонной машины ползут по лесу. Последняя остановка. Перед нами - река Дунай. За ней - немцы. Набираем интервал в 50 метров. Вперед устремляется наша машина. Дорога делает поворот и по открытому склону горы проходит метров 70 рядом с рекой. Перед этим ровным участком стоит танк Т-34. Только машина вышла на открытое место, как грохнула пушка танка и офицер, стоящий рядом с дорогой, с криком:
- ... скакивай! - промелькнул мимо нас.
У заднего борта, рядом со мной сидел ординарец командира роты - уже не молодой, высокий, широкоплечий украинец. Гром выстрела танковой пушки и метнувшийся, кричащий офицер так на него подействовал, что никто не успел даже оглянуться, как словно неведомая сила подбросила этого, лет под пятьдесят, мужчину, вверх, и он, как сидел, так, не разгибаясь, на скорости 60 километров в час, плюхнулся двумя ногами о камень дороги. Снопы искр выскочили из-под каблуков сапог. Облако пыли закрыло его. Проскочили открытый участок. И тут только поняли, что офицер кричал не "скакивай", а "проскакивай". За грохотом пушечного выстрела предлог "про" не был услышан.
Мы снова петляем по гороной лесной дороге, всё выше и выше поднимается колонна наших машин. Перед нами открываются необоз-римые дали. Далеко на горизонте выделяются горные хребты Динарс-ких Альп. В лучах заходящего солнца их вершины сверкают, словно гигантские драгоценные камни, всем спектром солнечных лучей. Ещё ближе малахитовая зелень поросших лесом гор окаймляет золотистый поток Дуная. Тёмно-синяя и фиолетовая дымка окутала долины и ярко-оранжевые лучи солнца бегут по живописным склонам гор.
Ничего подобного по красоте и великолепию мне не приходилось раньше видеть.
Машина преодолела перевал и быстро понеслась вниз – навстречу ночи. Под колесами - асфальтированное шоссе. Снова крутится серпантин дороги, снова подъёмы, спуски и ещё подъёмы. Машина быстро идёт по серой ленте асфальта.
Мелькают склоны гор, заросших черным лесом, бесконечные подъёмы и спуски чередуют руг друга. В лунную полночь мы проезжаем город Тимишоары. Быстро остаются сзади тихие, пустынные, серебристые улицы-аллеи. В зелени парков промелькнули белые фасады красивых вилл и зданий города-курорта. Вдоль шоссе возвышаются пирамидальные тополя. По сторонам - виллы и особняки. Дорога делает поворот и снова шоссе идёт по серпантинам гор, снова спуски, подъемы, перевалы, черные отвесные пропасти и черные массивы лесов вокруг. Бесконечно струится под колесами машины серая полоса асфальтированной дороги. К утру небо заволокли тучи.
Очень хочется спать. От тряски, монотонного шума мотора, от серо-черной пелены расстилающихся вокруг гор и долин глаза перед рассветом закрываются сами. С трудом открываю веки. Брезжат пред-рассветные сумерки. Прошло 12 часов марша. Наконец, горные хребты расступились и перед нами открылись гряды высот, окамляющих доли-ны с живописными сёлами, полями, речками и лугами.
Погода совершенно испортилась. Всё небо заволокли чёрные, косматые тучи, пошел мелкий осенний дождь. В шесть часов утра ма-шины остановились на окраине румынской деревушки, в 12 километрах к югу от города Арада.
За эту ночь весь корпус совершил марш в 170 километров по горным дорогам и вошел в состав Второго Украинского фронта.
23 сентября 1944 г.
Утром мы узнали, что одиннадцать машин корпусного автобата разбилось во время марша, слетев с горной дороги под откос. Ничего удивительного не было - шоферы неделями не выпускали из рук баранок, днём и ночью обеспечивая подвоз боеприпасов и всего необходимого снаряжения. Медсанбат был полон раненых и изувеченных солдат. Думали, что наш ординарец, спрыгнувший вчера вечером с машины, также покалечил себя. Однако часа через два он живой и невредимый появился перед нами. Только жалуется:
- Сильно осушил ноги, но ничего, приземлился благополучно!
Его подобрала следующая за нами машина.
Бледно-серая пелена моросящего дождя окутала всё вокруг - деревню, речку, поля, луга. Все дни в конце сентября, 1 и 2 октября мокнем под надоедливым дождем, меняем стоянки, немного просыхаем в домах и снова мокнем под осенним дождем.
Не обращая внимания на дождь, во второй половине дня 2 октября едем на машинах по скользкому шоссе в город Арад. Проезжаем пригород с одноэтажными домиками и небольшими полисадни-ками. Машины идут по брусчатке улочек в центре города, сплошь застроенного двух-трёхэтажными старыми домами. Останавливаемся, пропускаем вперед танки. Сквозь туманную завесу дождя нарастает и ширится гул и рокот танковой колонны. Заполняя узкие пространства улиц, грохот растет, усиливается, всё вокруг дрожит. Из пелены дождя внезапно из-за поворота выезжают тяжелые танки "ИС". Колонна танков в 12 машин проходит перед нами. В обвальном грохоте от их движения тонко звенят стекла окон, кажется, ещё немного, и здания рассыпятся. Впервые нашему корпусу придано 12 тяжелых танков "ИС" * .
Снова медленно, словно слепые, ползут по городу машины, окутанные сеткой дождя.
Наступает вечер. В темноте проезжаем 12 километров и останавливаемся возле большого дома. Долго стучим. Минут через 10 за высокой парадной дверью слышится непонятная речь. Проходит ещё пять минут, дверь открывается и на пороге перед нами появляется старый, небольшого роста, одетый во всё черное, мадьяр. Он не обращает на нас никакого внимания. Но в тоже время смотрит очень подозрительно. Весь его вид показывает, что нам лучше удалиться. Так мы въехали на территорию Венгрии и наше первое знакомство с негостеприимным стариком было очень символично.
Через три часа снова в пути. Дождь перестал, но чернота ночи скрывала всё вокруг. Часто приходится выходить из кабины Хримяну, для того, чтобы показать шоферу дорогу. Так всю ночь, медленно, с частыми остановками, движемся к району сосредоточения бригады. Фронт где-то близко, но кругом всё тихо, только слякоть чавкает под колесами машин.
* Тяжелые танки ИС-2 78-го гвардейского тяжелого танкового полка прорыва, который входил в состав 7-го мк с 3.10.1944 по 11.05.1945
Предыдущая глава Вернуться Следующая глава