Погребной  С. А. "Лавиной стали и огня"


ЧЕРЕЗ КРУЧИ ХИНГАНА


В результате полного разгрома немецко-фашистской армии и безоговорочной капитуляции гитлеровской Германии в Европе наступил долгожданный мир. Советский народ отстоял от гитлеровских захватчиков свою страну в многотрудных испытаниях войны и принес освобождение порабощенным фашизмом народам Европы, оплатив его кровью своих сынов.

Советская страна перешла к мирному строительству, к залечиванию тяжелых ран, нанесенных коричневым нашествием.

Однако на дальнем Востоке и островах Тихого океана война все еще продолжалась. Военные действия империалистической Японии несли угрозу границам СССР на дальнем Востоке, создавали напряженную международную обстановку, вели к дальнейшим жертвам и страданиям народов Юго-Восточной Азии.

Советский Союз в целях обеспечения безопасности дальневосточных рубежей и выполнения союзнических обязательств должен был вступить в войну с Японией.

Принимая такое решение, Советское правительство прежде всего учитывало, что Япония во второй мировой войне являлась союзницей фашистской Германии и оказывала последней постоянную помощь. Вынашивая планы вторжения в советское Приморье и в Забайкалье с целью захвата дальнего Востока, Япония постоянно наращивала мощь и численность своих вооруженных сил, совершала провокации. Все это вынуждало советское командование держать на Дальнем Востоке до 40 дивизий, которые были так необходимы в войне против гитлеровской Германии.

К августу 1945 года численность японских войск в сопредельных с СССР районах превышала 1 млн. человек. Они располагали 1155 танками, 5360 орудиями и минометами, 1800 боевыми самолетами.

Основная группировка войск была сосредоточена в Маньчжурии и Северной Корее. Войска, развернутые в этих районах, составляли так называемую Квантунскую армию, являвшуюся лучшей частью сухопутных сил Япония. На границе Маньчжурии и Кореи было подготовлено 17 укрепленных районов, которые, по замыслу японского командования, могли стать мощным оборонительным рубежом на пути наступления советских войск. Наиболее укрепленным являлся приморский участок. Наименее вероятным японцы считали наступление со стороны Монгольской Народной Реснублики из-за трудностей преодоления безводных степей и «непроходимости» для крупных сил хребта Большой Хинган.

Готовясь к войне с Японией, советское командование должно было в трехмесячный срок перебросить на расстояние 10—12 тысяч километров значительные сухопутные силы и авиацию из Германии и Чехословакии. В числе соединений и объединений, предназначенных для переброски на восток, был и 7-й механизированный корпус. Его вывели из состава 1-й гвардейской конно-механизированной группы и передали в оперативное подчинение 6-й гвардейской танковой армии под командованием гвардии генерал-лейтенанта танковых войск А. Г. Кравченко.

Перед отправкой па восток из состава соединения исключили 1289-й, 1440-й самоходно-артиллерийские полки, а несколько раньше — 109-й истребительно- противотанковый артиллерийский полк.

В начале июня первые эшелоны с людьми и техникой пошли па восток. Проезжая по территории Белоруссии, Украины и России там, где прошла война, солдаты видели страшную картину разрушений. Большинство городов, железнодорожных узлов и других населенных пунктов лежали в руинах. Многие белорусские и украинские села были стерты с земли. Как хотелось воинам взяться за возрождение разрушенного, но счеты с войной еще не были закончены...

В течение июня — июля 1945 года 7-й механизированный корпус, переброшенный по железной дороге на территорию Монгольской Народной Республики, совершил трудный 350-километровый марш и занял выжидательный район в 20 километрах юго-восточнее Тамсаг-Булака. Началась подготовка к боевым действиям в новых условиях.

По замыслу советского командования война с Японией должна была включать в основном Маньчжурскую стратегическую наступательную операцию в Маньчжурии, а также Южно-Сахалинскую наступательную и Курильскую десантную операции. Боевые действия советских войск в Маньчжурской операции разворачивались на огромном пространстве: по фронту более 4 тысяч километров и на глубину до 800 километров. Главные удары наносили Забайкальский и 1-й дальневосточный фронты. Войска Забайкальского фронта под командованием Маршала Советского Союза Р. Я. Малиновского, наносившие удар в направлении Чанчуня и Мукдена (Шеньян), имели задачу стремительным вторжением в Центральную Маньчжурию отрезать пути отхода Квантунской армии в глубь Китая и во взаимодействии с войсками 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов разгромить ее главные силы.

6-й гвардейской танковой армии, наступавшей на главном направлении фронта, предстояло в труднейших климатических условиях преодолеть безводные степи и хребет Большой Хинган, выйти в пределы Северной Маньчжурии на рубеж Лубэй, Туцюань и наступать в направлении на Чанчунь и Мукден.

7-му механизированному корпусу была поставлена задача, наступая в первом эшелоне армии на ее левом фланге, разгромить противостоящего противника, преодолеть хребет Большой Хинган, выйти в пределы Северной Маньчжурии в район Туцюань, в дальнейшем наступать в направлении города Чанчунь.

Правее, в направлении Лубэй, Мукден наступали главные силы армии (9-й гвардейский механизированный и 5-й гвардейский танковый корпуса).

С прибытием в Монголию в состав корпуса была включена 231-я самоходно-артиллерийская бригада (САУ- 122) под командованием генерал-майора танковых войск И. А. Тарана. На период боевых действий корпусу в качестве усиления были также приданы 36-я мотострелковая дивизия, два танковых батальона (в каждом по 40 танков БТ-5 и БТ-7) и 1129-й гаубичный артиллерийский полк. Всего к началу операции (с учетом включенных в штат и приданных частей) в соединении имелось 318 танков и самоходно-артиллерийских установок.

Исходя из поставленной задачи, генерал-майор Ф. Г. Катков принял решение, согласно которому выдвижение частей к Большому Хингану по пустынной степи осуществлялось под прикрытием передовых отрядов по двум маршрутам.

При постановке боевых задач бригадам особое внимание командиров и штабов было обращено на боевое обеспечение продвижения колонн. Осуществлять разведку на направлении движения главных сил корпуса было приказано 94-му отдельному мотоциклетному батальону майора Н. В. Момоткова. Кроме того, в каждой бригаде первого эшелона создали разведывательные группы в составе взвода бронетранспортеров и взвода автоматчиков.

Инженерное обеспечение продвижения колонн возлагалось на 136-й отдельный саперный батальон майора И. К. Стадника и инженерно-саперные роты бригад. Артиллерийское обеспечение осуществляли штатные и приданные артиллерийские части, включенные в состав механизированных бригад. 1713-й отдельный зенитно-артиллерийский полк полковника К. М. Милашевича был побатарейно распределен по бригадам для прикрытия их колонн на марше.

Авиационное обеспечение корпуса осуществлялось силами 316-й штурмовой авиационной дивизии 12-й- воздушной армии, которой командовал маршал авиации С. А. Худяков.

Подготовка к наступлению велась тщательно. Ее особенность заключалась в том, что к обычным в таких случаях мероприятиям добавилось еще одно, очень важное, — организация водоснабжения. Корпусу, как и всем войскам танковой армии, предстояло впервые вести наступление на местности с почти полным отсутствием источников воды, в условиях жаркого, изнуряющего климата. Поэтому вопрос о воде стоял наравне с обеспечением боеприпасами, горючим и продовольствием.

Для снабжения водой в выжидательном районе в корпусе было отрыто более 50 колодцев. Часть их действовала и в исходном районе. Суточная норма расхода воды на человека составляла 5 литров, на автомашину — 30 литров, на танк — 100 литров. Запасы воды создавались на весь путь до Хингана. Личному составу были выданы фляги, заполнены водой все свободные емкости. Кроме того, почти па каждый танк устанавливалась железная бочка с водой. Каждой кухне была придана автоцистерна.

Необычные, эпидемически опасные условия потребовали четких и решительных действий от медицинского состава корпуса, всех частей и подразделений. Они провели необходимые противочумные и другие профилактические мероприятия, тщательно контролировали качество питьевой воды. И в том, что инфекционные заболевания миновали корпус, главная заслуга принадлежит врачам, санинструкторам и санитарам.

Штаб корпуса во главе с опытным офицером полковником А. Г. Сергой, штабы бригад в подготовительный период проделали огромную работу по доведению боевых задач частям и осуществлению контроля за выполнением намеченных мероприятий.

Значительно расширился объем работы по техническому обеспечению боевой техники. Уже после 350-километрового марша в выжидательный район потребовалось полностью заменить смазку в танках.

В ходе подготовки к наступлению большое внимание было уделено партийно-политической работе. Ее особенность заключалась в ром, что война еще не была объявлена. Существо боевых задач до личного состава не доводилось. Партполитработа была направлена на дальнейшее повышение боевой готовности, укрепление воинской дисциплины, на разъяснение личному составу агрессивной сущности японского империализма.

За несколько дней до наступления корпус посетил главнокомандующий советскими войсками на дальнем Востоке Маршал Советского Союза А. М. Василевский. Он ознакомился с ходом подготовки войск, побывал в исходном для наступления районе и проехал по одному из маршрутов выдвижения частей к нему. Маршал пожелал воинам корпуса успехов в предстоящих боях.

Перед наступлением по традиции в управлении корпуса и во всех его частях прошли партийные и комсомольские собрания. На повестке дня был один вопрос — задача коммунистов и комсомольцев в бою. Суть выступлений на собраниях сводилась к одному: солдаты, сержанты и офицеры не пожалеют сил, если потребуется — и жизни для полного разгрома японских милитаристов.

 

 

Перед началом боевых действий в ночь на 9 августа личному составу частей корпуса было зачитано Заявление Советского правительства о вступлении СССР в войну с Японией, а также доведен приказ на наступление. Оно началось тогда же, в ночь на 9 августа, без артиллерийской подготовки. Это было вызвано тем, что в полое предстоящих действий войск армии противник не имел заранее оборудованной обороны, а небольшие силы его, находившиеся в приграничной полосе, не могли оказать серьезного сопротивления. По той же причине не была предусмотрена и авиационная подготовка.

Первыми перешли границу разведывательные подразделения — разведотряд из состава 94-го отдельного мотоциклетного батальона и разведгруппы передовых бригад. За ними последовали передовые отряды и отряды обеспечения движения.

Перед рассветом тишину монгольских степей нарушил гул моторов и лязг гусениц танков и самоходно-артиллерийских установок. Начал движение первый эшелон главных сил корпуса — 64-я механизированная бригада и 36-я мотострелковая дивизия, а за ними — все остальные части.

Переход корпуса по безводной пустыне совершался двумя параллельными колоннами по непровешенным маршрутам. В правой колонне следовали главные силы: 64-я механизированная бригада подполковника И. Н. Очаковского, 41-я гвардейская танковая бригада гвардии полковника А. И. Лаптева, усиленная самоходно-артиллерийским полком, зенитной батареей и саперной ротой, затем 1051-й самоходно-артиллерийский полк (резерв командира), штаб корпуса, 63-я механизированная бригада подполковника М. М. Прокофьева с зенитной батареей.

Левую колонну составляли 36-я мотострелковая дивизия (без двух полков) с 1129-м гаубичным артиллерийским полком, 16-я механизированная бригада подполковника И. В. Липичева, усиленная самоходно-артиллерийским полком и двумя зенитными батареями.

Оперативная группа управления штурмовой авиационной дивизии во главе с ее командиром постоянно находилась па командном пункте корпуса и могла немедленно вызвать самолеты.

Колонны корпуса продвигались к Большому Хингану в невероятно трудных условиях. Стояла безветренная, удушающе жаркая погода. Солнце пекло нещадно. Упругий горячий воздух сушил губы, обжигал потное лицо и тело. Раскаленный песок лез в нос и в рот, забивал глаза. Невыносимо хотелось пить. Некоторые солдаты, не выдержав зноя, потянулись к флягам, и те катастрофически быстро пустели. А редкие колодцы, встречавшиеся на пути, были отравлены противником.

На всех маршрутах вскоре появились зыбучие пески. Движение колонн замедлилось — задерживал колесный транспорт. Машины буксовали на барханах, надрывно гудели моторы, в радиаторах кипела вода. Перемолотая столетиями и теперь взрыхленная множеством колес и гусениц песчаная пыль громадным покрывалом висела над колоннами и перехватывала людям дыхание.

Уже на второй день наступления колонны корпуса вышли на ближние подступы к Большому Хингану. Горный хребет предстал перед советскими воинами во всем своем величии. Являясь природным рубежом между Центральной и Восточной Азией, Большой Хинган простирается с северо-востока Китая на юго-запад более чем на 1200 километров.

На подходе к горному хребту генерал-майор Ф. Г. Катков выдвинул вперед 63-ю механизированную бригаду.

Пройдя по почти 10-километровому узкому коридору ущелья, ширина которого не превышает пятидесяти метров, а высота отвесных стен достигает пятиэтажного дома, части корпуса в полдень 10 августа подошли к подножью хребта. Требовалось сделать привал для отдыха личного состава, особенно водителей танков, самоходно-артиллерийских установок, автотранспорта, и подготовки техники.

Подъем на Большой Хинган корпус начал с утра 11 августа и закончил в основном к исходу дня. Спуск с гор осуществлялся по двум маршрутам и оказался более трудным, чем подъем. На одном из участков пустили первый пробный танк. Для предосторожности в нем оставили одного механика-водителя, остальных членов экипажа высадили. Начав спуск, танк с возрастающей скоростью понесся вниз. Казалось, катастроф а неминуема. Но, выйдя на пологий участок спуска, механик-водитель сумел направить движение танка по прямой линии и остановить его у подножья горы. После этого на крутых участках танки и самоходно-артиллерийские установки стали спускать на тросах: задние машины тормозили движение впереди идущих. В больших связках, словно альпинисты, спускались автомашины.

Войска корпуса на советско-германском фронте довольно часто действовали в сложных условиях местности, особенно в горных районах Румынии, Венгрии и Чехословакии. Не раз бывало, когда буквально сантиметры отделяли край гусеничных траков от края зияющей пропасти. Словом, механикам-водителям и шоферам, прибывшим в Забайкалье, не надо было овладевать азами вождения боевых и транспортных машин по горным кручам. Но даже многоопытные люди преодолевали Большой Хинган на пределе физических возможностей.

Тем временем еще недавно знойное небо вдруг разверзлось ливнем. Ручьи и речки быстро вспухли, заклокотали. Потоки воды заполняли и размывали свежие колеи от автомобильных колес и танковых гусениц, долины на глазах превращались в огромные пруды, И силы всех без исключения частей и подразделений в этих условиях были направлены на обеспечение продвижения техники.

После успешного завершения спуска с хинганских круч в журнале боевых действий 7-го механизированного корпуса появилась запись, лаконично характеризующая проделанное его воинами: «В течение 11 августа 1945 года корпус совершил самый трудный в своей истории марш».

Когда части корпуса заканчивали спуск, утром 12 августа был сформирован передовой отряд в составе 94-го отдельного мотоциклетного батальона, усиленного мотострелковым батальоном и артиллерийским дивизионом. Отряд получил задачу продвинуться в направлении на Туцюань, Кайту, выйти к железной дороге южнее города Чанчунь, перерезать пути отхода японских войск на юг и удержать рубеж до подхода главных сил.

Наступление передового отряда, как и всех таких подразделений, созданных в войсках фронта, развивалось стремительно. Сметая мелкие группы противника, он в середине дня 12 августа достиг города Туцюань. Почти все население небольшого города вышло на его северную окраину, чтобы встретить советских воинов.

14 августа на подходах к городу Таонань (Таоань) вражеские самолеты в течение часа бомбили подразделения отряда. Но он ворвался в город и затем па аэродроме захватил более 30 японских самолетов. При этом особенно успешно действовала рота бронетранспортеров старшего лейтенанта С. В. Старостина.

16 августа передовой отряд овладел городом Кайтун, а на исходе дня 17 августа, преодолев 450 километров труднепроходимой местности, залитой проливными дождями, достиг железной дороги в 28 километрах южнее города Чанчунь, перерезал ее и завязал бой с противником, пытавшимся отвести свои войска на юг. Отряд удерживал занимаемый им рубеж до подхода подкрепления.

Главные силы 7-го механизированного корпуса к утру 13 августа заняли город Туцюань, где разгромили части 1-й кавалерийской дивизии противника, перешедшие было в контратаку. На правом фланге танковой армии 5-й гвардейский танковый корпус сутками раньше занял город Лубэй.

Таким образом, в результате стремительного наступления и успешного преодоления Большого Хингана 6-я гвардейская танковая армия уже на четвертый день операции вышла в пределы Центрально-Маньчжурской равнины, продвинувшись на 400—450 километров. На этом рубеже корпус был вынужден остановиться почти на двое суток, чтобы подтянуть свои тылы, которые из-за большого удаления от станции снабжения и плохого состояния дорог не смогли вовремя доставить горючее.

Пока основные силы корпуса находились в ожидании горючего, действовавшая в авангарде 63-я механизированная бригада продолжала наступать в глубь маньчжурской территории и к исходу 14 августа после короткого боя овладела важным узлом дорог и городом Таоань. С взятием его пути отхода японских войск, действовавших в Северной и Северо-Западной Маньчжурии, были перерезаны.

Здесь необходимо уточнить одно обстоятельство, обойденное вниманием авторов некоторых публикаций о боях на этом участке фронта. Местность в районе города Таоань была залита ливневыми дождями. Между городами Таоань и Кайтун она стала абсолютно непроходимой из-за большого числа рек и речушек — вздувшихся, вышедших из берегов. И тем не менее значительные силы корпуса быстро преодолели сложнейший участок. Как удалось этого достичь?

Таоань и Кайтун соединяла железная дорога, но воспользоваться ею корпус не мог: японцы, отступая под натиском советских войск, угнали паровозы, вагоны и платформы. Кое-кто предлагал пустить технику прямо по шпалам, но танки быстро превратили бы их в щепу. И тогда находчивые водители грузовиков, сравнив ширину железнодорожной и автомобильной колеи, предложили снять шины с автомобилей и поставить их колесными дисками на рельсы. Быстро «разули» один грузовик, и вскоре он, постукивая на стыках рельсов, покатил, как заправская мотодрезина. Через считанные часы импровизированный эшелон с людьми и вооружением проследовал на Кайтун. Автомобильные диски, естественно, уступали в прочности вагонным колесам, поэтому скорость пришлось ограничить. И все-таки она оказалась весьма высокой. Японцы, угнавшие подвижной состав, были уверены, что бездорожье задержит советские войска. Поэтому появление «автожелезнодорожного» эшелона стало для них полной неожиданностью.

Одновременно с 6-й гвардейской танковой армией успешно продвигались и все остальные войска ударной группировки фронта. В ходе шестидневных боев, в результате внезапных и решительных действий войска Забайкальского фронта, разгромив японские части прикрытия, продвинулись в глубь Маньчжурии на основных направлениях на 350—400 километров.

17 августа командующий Квантунской армией генерал Ямада обратился к главнокомандующему советскими войсками на Дальнем Востоке Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому с предложением прекратить военные действия. Но в обращении ничего не говорилось о капитуляции, на ряде участков фронта японцы предприняли контрнаступление. Дальнейшее стремительное продвижение советских войск на всех направлениях поставило японское командование в тяжелое положение. Пытаясь выиграть время, командующий Квантунской армией 18 августа по радио заявил советскому командованию о готовности выполнить все предъявленные ему ранее условия капитуляции. Но на многих участках фронта японцы продолжали оказывать упорное сопротивление.

Замысел врага — получить передышку и выиграть время — советскому командованию был ясен, и оно отдало приказ продолжать наступление на всех фронтах.

7-й механизированный корпус повел наступление в направлении столицы Маньчжурии — города Чанчунь. Преодолевая залитые дождями поля, корпус силами 63-й механизированной бригады к утру 18 августа вышел с юга на ближние подступы к Чанчуну. После высадки воздушного десанта 7-й механизированный корпус 21 августа занял город.

Благодаря стремительным действиям войск Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных фронтов, Тихоокеанского флота и войск монгольской Народной армии организованное сопротивление противника на материке, Сахалине и Курильских островах к исходу 22 августа было сломлено.

Личный состав 7-го механизированного корпуса с чувством исполненного долга встретил весть о победе, одержанной на дальнем Востоке. В ходе Маньчжурской операции воины корпуса уничтожили 1 самолет, 23 пулемета, 35 автомашин, захватили 195 самолетов, 70 танков, 130 орудий, 20 тысяч винтовок, 40 складов с военным имуществом, взяли в плён 40068 солдат и офицеров противника. В почетное наименование корпуса добавилось слово «Хинганский».

В конце августа корпус был переброшен по железной дороге к городу Порт-Артур (Люйшунь). Это был путь в мирную жизнь, завоеванную ценой больших жертв, тяжелых испытаний, благодаря невиданному мужеству и героизму личного состава.

Вернуться