БРОНИРОВАННАЯ КРЕПОСТЬ
Документальный рассказ об истории танка-памятника в Леушенах и его экипаже
Тудор Цопа
Асфальтное полотно шоссе расстилается меж виноградников, поднимается на холмы
и сбегает с них. На окраине Леушен, у источника, где воздвигнут величественный
мемориальный комплекс, выходим из машины. Шагаем по квадратным цементным плитам
к могиле Неизвестного солдата, у изголовья которого застыли широколистые платаны,
своим шелестом зазывающие любого, даже случайного путника. На черном граните под
пятиконечной звездой слова:
«Здесь обрел вечный покой Неизвестный солдат 161-го молдавского
пехотного полка, павший на поле брани в июне 1941 года»
Заботливая, признательная рука убрала могилу скромными полевыми цветами.
Выше, у самого хребта склона, где степной ковыль роднится с ветром,
проступают дзоты и укрепленные бревнами окопы. Их восстановили, и теперь они такие,
какими были в июне 1941 года. На этой безымянной высоте горстка героев вступила в
единоборство с озверевшими ордами оккупантов. Это было в первые дни войны. Через
три года здесь успешно завершилась одна из самых блистательных операций в истории
Великой Отечественной войны.
Склонив головы, стоим у массивной, имеющей форму знамени, бетонной стены,
на которой огненными клещами проступают красные стрелы Ясско-Кишиневской операции,
и взволнованно охватываем взглядом высеченные в граните слова:
«24 августа 1944 года, в ходе Ясско-Кишиневской операции, здесь, на участке
Леушены—Леово, соединились войска 2-го Украинского и 3-го Украинского фронтов,
окружив и уничтожив в жестоких боях, продолжавшихся три дня, 18 вражеских дивизий.
В результате этой победы было завершено освобождение Молдавской ССР из-под ига
фашистских захватчиков.
Слава героям Советской Армии!»
«Ясско-Кишиневская операция по окружению немецких войск,— писала в
сентябре 1944 года газета «Правда»,— одна из самых крупных и выдающихся по
своему стратегическому и военно-политическому значению операций в нынешней войне»...
Узкая, обрамленная цветами лесенка поднимается на самый гребень горы к
танку, возвышающемуся на бетонном постаменте. Неизвестный поэт посвятил ему эти строки:
Круша врага дорогами войны,
Входя в легенду подвигом сыновним.
Достиг он первым рубежей страны
И здесь навечно установлен.
25 лет оставалась эта «стальная крепость» под холодными волнами Прута.
Осенью 1969 года, когда молдавский народ отмечал четверть века со дня
своего освобождения из-под ига фашистских захватчиков, танк взошел на пьедестал.
Кто же они, герои «стальной крепости», первыми дошедшие до западной
границы Родины? В чем заключался их подвиг? Жив ли кто-нибудь из них?
На торжественной церемонии открытия памятника не присутствовал ни один
из членов экипажа. Предполагалось, что пали все, сраженные вражескими пулями.
— В танке нашли следы останков?— спросил я Григория Исидоровича Еремея,
работавшего в те годы первым секретарем Котовского райкома партии и являющегося
инициатором создания этого величественного мемориального комплекса.
— Нет. При вскрытии боевой машины обнаружили только ржавые гранаты, автоматы, гильзы...
— Выходит, люди не погибли? Если хоть кто-то из членов экипажа остался
жив, я его найду, Непременно найду!
Поиск оказался непростым. Но зато — какая радость! Через восемь месяцев
узнаю — командир танка живет и работает в Москве. Связались по телефону,
договорились о встрече.
И вот он передо мной, Николай Дмитриевич Ольшанников, бывший командир
танка, высокий, элегантный, поседевший. Рассказывает плавно, выразительно.
Последний школьный год стал для него первым годом войны. Окончив десятилетку,
комсомолец Николай Ольшанников, коренной москвич, попросился на фронт: бить врага
штыком, гранатами сметать его с родной земли.
— Хотим предложить тебе более мощное оружие,—. сказали ему в военкомате.
И отправили осваивать искусство танковых боев.
Весной 1944 года, когда наши доблестные воины, громя врага, достигли Днестра,
младший лейтенант Николай Ольшанников прибыл в 7-й механизированный корпус, который
уже две недели вел ожесточенные бои в районе Пугачен.
Когда остальные рода войск надежно укрепились на Шерпенском плацдарме, наши
танки отступили за реку по направлению к селу Ташлык и исчезли бесследно. Фашистские
генералы ломали головы над планами советского командования. Снять с позиций танки,
к чему бы это? В августе на немецких трофейных картах в квадрате, в котором располагался
когда-то 7-й механизированный корпус, стоял вопросительный знак. Так и не смогли узнать
враги, с какой стороны поджидает их удар.
А между тем советское танковое соединение перешло Днестр близ Резины и
замаскировалось в Шолданештских лесах.
— До сих пор мы воевали в степных условиях,— объяснил полковник Копиенко
личному составу своего подразделения.— А теперь впереди пересеченная местность,
покрытая лесами, испещренная оврагами, много крутых спусков...
И начались усиленные учения, такие, что не выдавалось ни одной свободной
минуты, хотя многие танкисты располагали богатым опытом, накопленным в битвах под
Сталинградом, Курском, Корсунь-Шевченковым. Воины четко и быстро выполняли все приказы
и распоряжения. Не отставал от товарищей по оружию и Николай Ольшанников. Как командир
танка, он обучал и тренировал свой экипаж, готовясь к грядущим напряженным боям.
Три месяца день за днем проходили танкисты эту школу мужества.
Накануне Ясско-Кишиневской операции стальные крепости были незаметно
переброшены в лес на Кицканском плацдарме.
Перед боем комиссары зачитали в частях и подразделениях пламенный призыв,
Обращение Военного совета к красноармейцам:
«Боевые товарищи!
Перед нами родная Советская Молдавия. Вперед — на Кишинев Вырвем из
фашистской неволи столицу Молдавии. Мы идем по пути наших великих предков.
Не раз в прошлом видели эти места славных русских солдат и полководцев. Бывали
здесь Петр Первый и Румянцев, Суворов и Кутузов. Теперь мощной поступью здесь
идет Красная Армия по пути к полному разгрому ненавистного врага...»
«...Ровно в 8 часов утра 20 августа земля содрогнулась от залпа тысяч орудий,
— пишет в своих мемуарах бывший командарм 37-й армии, генерал-полковник,
Герой Советского Союза М.Н. Шарохин. — Одновременно с артиллерией на передний
край гитлеровцев обрушила удары наша авиация. Рез самолетов, грохот орудий, разрывы
снарядов и бомб — все это слилось в один неумолчный, нарастающий гул. Черная стена
разрывов поднялась над вражескими окопами. Через 55 минут после начала артподготовки
мы перенесли огонь в глубину обороны. Но это был обманный маневр...
Наши пехотинцы открыли сильный ружейный и пулеметный огонь, который
обычно предшествует атаке, и подняли над окопами искусно сделанные чучела, на
которые для убедительности были надеты каски. Дружно прогремело «ура! ».
Уцелевшие после артобстрела гитлеровцы вылезли из блиндажей и нор, изготовились
к отражению атаки.
Тогда командующий артиллерией фронта генерал М.И. Неделин вновь изменил
направление огня, и вражеские траншеи вторично накрыл уничтожающий шквал, Как
потом показывали пленные, в эти минуты гитлеровцы понесли наибольшие потери.
В 9 часов 45 минут наша пехота поднялась в атаку. Вместе с нею пошли танки
сопровождения, а вскоре на командный пункт армии поступили первые донесения:
«Линия вражеской обороны прорвана!» 1
Поздно вечером командир корпуса генерал Ф.Г. Катков радировал в штаб
армии: «Пройдено 50 километров. Нахожусь севернее Чимишлии. Продвигаюсь с боем к реке Прут».
Танк Николая Ольшанникова громил врага под Каушанами и Чимишлией. А через
сутки он спускался с пологого холма, усыпанного садами и виноградниками, к Леушенам,
молниеносно пересек село, разбрасывая подводы и машины врага, запрудившие шоссе.
Охваченные паникой, фашисты разбегались в разные стороны, прятались на огородах,
залезали в болота и топи на берегу Прута. Появление советских танков было для
захватчиков столь неожиданным, что они с перепугу потеряли даже способность мыслить.
На противоположной стороне села стальной богатырь мял вражескую пушку и
с разбегу наехал на телеграфный столб, который, падая, задел верхний люк и сорвал
его с петли. Люк сразу жё запрыгал и застучал. Механик Владимир Болотов резко затормозил.
— Проволокой прикрутить, что ли? — спросил он раздраженно.
— Да ну его! — ответил Николай Ольшанников. — Времени в обрез.
Так можем потерять инициативу.
Заметив, однако, протянутые у дороги линии связи, командир сделал знак
остановиться. Захватил плоскогубцы, выскользнул через нижний люк, добрался
по-пластунски до кабеля и искромсал его.
— Побеседуйте с преисподней! — проговорил Николай и добавил для ясности
еще пару весомых солдатских эпитетов.
Экипаж получил приказ не задерживаться. «Спешите завладеть переправой через реку!»
Набирая скорость, Т-34 устремился вперед. Соскочивший с петли люк производил невообразимый шум.
По обе стороны шоссе, ведущего к мосту, рос густой ивняк — прекрасное укрытие
для метателей противотанковых гранат. Страхуя машину, танкисты открыли огонь по кустарникам.
Уничтожили два вражеских пулемета и наконец выскочили к мосту. Заминированная махина из
железа и бетона взлетела в воздух, а танк с грохотом врезался в волны реки.
Придя в себя, Николай увидел, что вода сочится через все щели, проникает в
танк через верхний люк... Он пытался приподняться. Когда вода дошла до рта, механик
наполнил грудь воздухом и выскользнул через люк. Николай последовал его примеру.
Выпрыгнув, они заметили, что нет заряжающего, которого в шутку называли «чижиком».
Командир, вспомнив, что тот не умеет плавать, нырнул и вытащил его на поверхность.
Течением всех троих отнесло к опорам обрушившегося моста. Высоко над головой
раздавались выстрелы, было видно, как снуют вооруженные автоматами враги.
«Вот и пришел конец», — подумали танкисты. Но вдруг фашисты исчезли. Некоторые из них,
сраженные пулями, упали с дикими воплями в воды Прута. Потом на мосту появился
советский солдат.
— Эге-гей-й! — раздался над рекой его бас. — Остался кто в Живых? Отвечайте!
В село вернулись на танке майора Бурменко, который подоспел на помощь.
Жители села встретили их цветами, фруктами и виноградом.
Благодаря тому, что был разрушен моёт, и умелому маневру танкистов враг
попал в западню. В Леушенах были захвачены в плен тысячи фашистов, было взято в
качестве трофеев большое количество техники и вооружения.
Вечером, когда опустилась мгла, несколько танков и автоматчиков из десантных
соединений замаскировались у дороги. Они отвечали за село, трофеи и пленных.
Остальные танки направились в сторону виноградников навстречу отступающим вражеским
полчищам, которые рассчитывали перейти Прут, минуя Леушены. Притаившись в виноградниках,
танкисты заняли боевую позицию. Но тут произошло непредвиденное. Отступающие под
покровом ночи фашисты нарвались на наши танки, взобрались на них и стали стучать
прикладами по броне. Лейтенант Николай Чухров связался по рации в срочном порядке
с командиром батальона Алексеем Бурменко, который остался в селе, чтобы допросить
группу фашистских офицеров.
— Как нам быть, товарищ майор? Положение прямо-таки критическое Не можем
избавиться от фашистов.
— Откройте перекрестный огонь из автоматов и пулеметов! — последовал приказ.
— Держитесь, пока подоспеет помощь.
Таким образом танки стали обстреливать друг друга. Пораженные пулями фашисты
Спрыгивали как ошпаренные. «Стальные богатыри» умело маневрировали, крутились на месте,
описывали невероятные виражи. Немцев охватил животный страх. Сотни из них уже не
встретили следующее августовское утро. Остальные спаслись бегством.
А из Лапушнянского леса все шли и шли колонны отступающих врагов. Танки
метались с одного участка на другой, закрывая им дорогу на территорию Румынии.
Геройски сражались Николай Ольшанников и Владимир Болотов, заменяя раненых
в сражениях танкистов. На развилке у села Бужоры вражеским снарядом разбило гусеницу
одного из наших танков. На экипаж, вышедший отремонтировать машину, набросилась целая
стая врагов. Николай, который находился поблизости, превратил свою машину в настоящий
щит и прикрыл танк товарищей.
Я буду держать фашистов под огнем, — сказал он механику, а ты помоги ребятам
восстановить гусеницу.
Вскоре обе машины вновь устремились вперед, уничтожая врагов, загоняя их в лес.
Через день в Карпиненах разгорелась еще одна схватка. Около пятнадцати танков
с черными крестами на броне в сопровождении броневиков, самоходных пушек, мотоциклистов,
подвод и пехоты пытались во что бы то ни стало прорвать кольцо окружения. Долина речки
Лапушна превратилась в арену ожесточеннейшего боя.
Николай Ольшанников притаившись в кукурузном поле, взял на прицел «пантеру»,
которая возглавляла колонну. Когда она дошла до поворота, грянул выстрел. Стальное
чудовище вздрогнуло и осталось гореть в клубах черного дыма. В целях маскировки
Николай отошел за пригорок. А через минуту появился на другом участке. И снова выстрел.
Еще один фашистский танк закружился, как скорпион пытающийся сам себя ужалить.
Полдня продолжался диалог между нашими и вражескими пушками и пулеметами.
Земля стонала от воя канонады. Шальной снаряд срезал дуло пушки нашего танка. Но
экипаж не покинул поле боя. Под прикрытием ив пробравшись по дну долины, танк смял
вражескую батарею противотанковой артиллерии.
Между тем в Карпинены прибыли основные силы наступающих советских войск,
артиллерия. Ни один оккупант не сумел выйти из окружения.
Когда бой уже утихал, вражеский снаряд пробил броню танка Николая Чухрова
и взорвался внутри. Машина запылала. Механик Егоров остался без ног. Лейтенант п
опытался спасти товарища. Задыхаясь от дыма, Чухров вытащил друга из танка. Но не
успел он его уложить на нежно зеленеющую траву, как в него самого угодил осколок.
Подошел Николай Ольшанников. Он увидел Чухрова мертвым, а около Егорова
все увеличивалась кровавая лужа.
— Пристрели меня, Коля! Зачем всю жизнь мучиться, — простонал механик,
изнемогая от боли.
Николай сорвал с себя рубаху и пытался помочь другу.
— Терпи, брат, — приободрял он его, — сейчас подоспеют санитары, и все
будет в порядке. Вот посмотришь, мы с тобой еще доживем до дня Победы.
Но Егорову не посчастливилось увидеть Знамя Победы, водруженное над Берлином.
Он скончался на руках у санитаров. Вместе с другими танкистами, погибшими в этом
трудном бою, он был похоронен под развесистыми черешневыми деревьями. Боевые друзья
сплели венок, почтили память автоматным залпом и поклялись отомстить заклятому врагу.
Своим мужеством, бесстрашием, любовью к социалистической Отчизне советские
солдаты заслужили священное право войти в летопись легендарных подвигов и побед.
Рядом с русскими, украинцами, белорусами, латышами, грузинами, узбеками, рядом со
ста национальностями нашей необъятной Родины за свободу и независимость родной земли,
за родную хату, за мать и красавицу невесту храбро сражались и наши земляки. Только
в составе 2-го Украинского фронта летом 1944 года воевало около 10 тысяч сынов
молдавского народа.
Участь горе-завоевателей и в этом седьмом уничтожающем ударе Советской
Армии была предрешена. Убедившись в неизбежности катастрофы крупной группировки
фашистских войск, начальник германского генерального штаба Гудериан, битый еще в
сорок первом под Тулой, в ночь на 22 августа приказал 6-й немецкой армии отходить
с боями и занять линию обороны за рекой Прут. Но было уже поздно. В огненном котле
советских войск оказались почти триста тысяч гитлеровских вояк. За несколько дней
боев было взято в плен 208 600 солдат и офицеров, в том числе 24 генерала, огромное
количество вооружения и техники. Позже гитлеровский генерал Ганс Фриснер в своей
книге «Проигранные сражения» будет вынужден признать, что «советский солдат сражался
за свои политические идеи сознательно и, надо сказать, даже фанатично».
Калейдоскоп событий сменялся с неимоверной быстротой. Лаконичные, но объемные
строки приказов, фронтовых донесений, газетных информаций и репортажей с боевых позиций,
а также о первых наступивших мирных буднях сохранили для истории напряженность и
стремительность этих дней.
«Сегодня, 23 августа, в 23 часа столица нашей Родины Москва от имени Родины
салютует доблестным войскам 3-го Украинского фронта, овладевшим городами Бендеры и
Белгород-Днестровский, двенадцатью артиллерийскими залпами из ста двадцати четырех орудий.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины.
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза
И. Сталин
«Правда», 1944, 24 августа. »
«Сегодня, 24 августа, в 22 часа Москва от имени Родины салютует доблестным
войскам 3-го и 2-го Украинских фронтов, овладевшим г. Кишинев, двадцатью четырьмя
артиллерийскими залпами из трехсот двадцати четырех орудий.
Вечная слава героям, павшим в боях за свободу и независимость нашей Родины.
Смерть немецким захватчикам!
Верховный Главнокомандующий
Маршал Советского Союза
И. Сталин
«Правда», 1944, 25 августа.»
«Доношу, что 27 августа 1944 г. для гражданского населения с. София Котовского района силами кружка красноармейской художественной самодеятельности полка дан концерт, на котором присутствовало до шестисот человек гражданского населения и военных. Концерт прошел успешно.
Зам. командира полка по политчасти
подполковник Кулешов.»
«В освобожденном городе приступили к работе партийные и советские организации.
Уже на другой день после освобождения начала работать почта. Первые письма
отправлены в родную Москву, Ростов-на-Дону и другие города. Открылось несколько
киосков. 25 августа получены первые газеты «Правда», «Известия», а также журналы
и политическая литература. После трех лет оккупации трудящиеся молдавской столицы
с неописуемой радостью услышали радиопередачи из родной Москвы.
С каждым днем в освобожденном Кишиневе налаживается нормальная трудовая жизнь.
А. Смольнов (спец. корр.).
«Советская Молдавия»,
1944, 2 сентября»
«Работы по разминированию территории Молдавской ССР проведены досрочно и сданы
местным органам Советской власти по актам.
Разминировано и проверено площадей на мины — 4504 кв. км, разминировано
и проверено дорог на мины — 1 286 км. Снято и подорвано мин разных систем — 237398 шт.
Собрано и подорвано боеприпасов — З107 шт. Разминировано минных полей — 919.».
ПА ИИП при ЦК КП Молдавии,
ф. 51, оп. 2, д. 22, л. 11. Подлинник.
«На 20 октября 1944 г. отделами народного образования учтено 3475 детей,
оставшихся без родителей. Из них 1275 подлежат охвату детскими домами и
1200 детей патронированию.
В текущем году запланировано открыть 10 детских домов с контингентом
детей в 1200 человек.
Парком просвещения
Молдавской ССР
(В. Радул)»
«За август и сентябрь 1944 г. городскими, уездными и районными отделами гособеспечения выдано пособий 4413 семьям 942222 руб., пенсий — 54 562 руб.
Секретарь ЦК КП(б)
Молдавии
(Н. Сологор)»
«По приказу Народного комиссариата здравоохранения СССР т. Мижерова лечебные учреждения, медицинские и научно-исследовательские институты Москвы выделили 15 медиков — руководителей бригад для поездки в Советскую Молдавию в целях организации медицинского обслуживания населения.
Молдова Сочиалистэ»,
30 ноембрие, 1944.,
«Организовано Республиканское художественное училище в г. Кишиневе с охватом 32 учащихся, музыкальная 10-летка с охватом 115 учащихся. В республике создаются 3 музыкальные семилетки в городах Сороки, Тирасполь, Бендеры.»
Из докладной записки
Управления по делам
искусств Молдавской ССР.
5 декабря 1944 г.,
«Восстановлена центральная библиотека с книжным фондом около 20 тыс. книг, из них 6000 получено из Москвы.
Зам. наркома просвещения
Молдавской ССР
(Губская) »
«С момента освобождения нашей республики от ненавистного врага проделана большая восстановительная работа. Вновь введены в строй около 100 машинно-тракторных станций и МТС. Союзное правительство оказало республике серьезную помощь тракторами, оборудованием, запасными частями, инструментом. Сейчас в колхозах и селах широко развернулась подготовка к весне.
Советская Молдавия»,
26 декабря, 1944.»
В ходе Ясско-Кишиневской операции около 20 тысяч солдат, сержантов и офицеров,
а также 66 частей и соединений были награждены орденами и медалями. Более 150 частей
и соединений удостоились почетных наименований, 26 из них — «кишиневских. За мужество
и героизм, проявленные в боях за Молдавию, 153 воина — представителя тринадцати
национальностей нашей Родины — удостоились высокого звания Героя Советского Союза.
По окончании Ясско-Кишиневской операции Николай Ольшанников беспощадно громил
фашистов под Бухарестом и на просторах Болгарии, у озера Балатон и на узких, извилистых
улочках чехословацкого города Брно. Завершил он свой славный боевой путь на берегу
Тихого океана, в Порт-Артуре. За мужество, проявленное во время Ясско-Кишиневской
операции, Ольшанников был награжден орденом Красной Звезды.
— Жив ли еще кто-нибудь из экипажа танка, установленного на постаменте у Леушен?
— Механик Владимир Болотов живет и работает в Ленинграде, — отвечает на мой
вопрос Николай Дмитриевич.—А заряжающий пал в 1945 году во время освобождения
Чехословакии.
Узнав, что два члена экипажа остались живы, тут же заказываю из Москвы
телефонный разговор с Котовском, спешу сообщить отрадную новость.
— Это же здорово! — в трубке раздается взволнованный голос. — Пригласите
их от нашего имени в Молдавию, на праздник 9 мая.
«Я механик-водитель танка, установленного ныне памятником в Леушенах, —
писал мне из Ленинграда Владимир Болотов. — Это был не просто линейный танк.
Эта машина являлась одновременно танком командира роты старшего лейтенанта
Леонида Штарева, родом из города Горького. Командиром машины был младший
лейтенант Николай Ольшанников.
В Леушенах завязался жестокий кровавый бой. Мы подбили немецкий танк,
который загорелся как факел, подавили много техники и живой силы противника.
Вдруг увидели мальчика, лет пяти-шести, в одной ночной рубашке. Плачет, испугался,
не знает, куда деваться. Чтобы уберечь его от пуль и осколков, взяли мальчика в танк.
Но, подходя к первому мосту, что сразу за селом, увидели, что мост заминирован.
Остановили машину. Пока командир танка и заряжающий занялись разминированием
моста, я дал мальчику пару кусочков сахара и отправил домой. Потом я столкнул
своим танком горящий немецкий танк в кювет, чтобы освободить подход вашим
боевым машинам, которые следовали за нами. Проехали первый мост, второй, а
третий, на реке Прут, оказался для нас роковым….
После войны долгое время я работал на Кировском заводе в Ленинграде.
Сейчас на пенсии, по болезни.»
Весной 1970 года по приглашению Котовского РК КП Молдавии Николай
Ольшанников и Владимир Болотов, члены экипажа танка № 377, что возвышается
ныне на постаменте, а также Алексей Бурменко, бывший командир танкового
батальона, побывали на родине легендарного героя гражданской войны, в местах,
где они мужественно сражались. Хлебом-солью, чаркой доброго вина, цветами
встретила молдавская земля дорогих гостей.
На этой волнующей встрече не смог присутствовать Василий Антонович
Сергеев, ветеран 7-го механизированного корпуса.
Он прислал из Москвы письмо:
«Уважаемые товарищи!
От всей Души благодарен вам за внимание и приглашение на праздник.
Всем сердцем побывал бы у вас, но как раз сердце меня и подводит. Врачи
запретили и дальние поездки, и солнце. 25 лет тому назад я еще бегал по
вашей прекрасной земле и вдыхал аромат цветов. Да вот теперь стал стар.
Мне ведь уже 82 года, и сейчас я только вспоминаю суровые дни уничтожения
фашистов на молдавской земле, И еще: с вашей землей я сроднился навеки.
Пусть мой сын, чей прах навечно остался в вашей земле, присутствует
незримо на празднике, а его танк, установленный в Тирасполе охраняет
ваш мирный труд.
Обнимаю весь ваш народ и благодарю за Память обо мне.
28.IV-70 г.
В. Сергеев»
9 мая группа допризывников на Открытой машине привезла из Кишинева, с кладбища
воинов, павших при освобождении столицы Советской Молдавии горящий факел.
Совершив круг почета в присутствии многотысячной массы людей, машина
остановилась перед дорогими гостями. Николай Ольшанников, Алексей Бурменко
и Владимир Болотов, которым торжественно вручили горящий факел, направились
к центру площади и зажгли огонь человеческой признательности. На состоявшемся
митинге выступали герои минувших сражений.
— 1944 год был особым в Великой Отечественной войне, — сказал Алексей
Давыдович Бурменко. — Он ознаменован рядом крупных военных операций.
Ясско-Кишиневской операции придавалось очень большое значение. С нею было
связано решение важных политических и военно-стратегических задач. Победа
в этой операции означала для нас прямой путь на Балканы.
Наша танковая гвардейская бригада (звание гвардейской она получила
еще под Сталинградом) была введена в прорыв, чтобы, уничтожив врага на этом
участке фронта, выйти к государственной границе. Мы три года ждали этого часа.
И осуществили эту задачу, хотя потеряли на земле Молдавии много лучших
наших товарищей.
Экипаж танка, которым командовал Н.Д. Ольшанников, шел в голове
колонны. На него мы возлагали большие надежды. И не ошиблись. даже под в
одой танкисты продолжали мужественно сражаться...
В тот же вечер в Котовске состоялось факельное шествие, во время
которого молодежь города дала клятву на верность Родине, участвовала в
театрализованном представлении «Ратный путь советского солдата».
Бывшие танкисты посетили село Леушены, побывали у памятника-танка
и на местах былых сражений, возложили венки к могиле Неизвестного солдата.
А.Д. Бурменко, Н.Д. Ольшанников и В.С. Болотов были растроганы, когда им сообщили,
что отныне они являются почетными гражданами Леушен. Долго стоял у подножья
монумента Владимир Болотов:
— Вот мы и встретились, дружище! — и рука медленно скользила по
прохладной вороненой броне.
«Как хорошо и тепло встретили нас на родине легендарного героя
гражданской войны Г.И. Котовского, — писал в те дни на страницах районной
газеты «Заря коммунизма» Н. Д. Ольшанников. — Сердечная благодарность вам за
эту теплоту. В Москве приходилось не раз встречаться с вашими земляками.
Они много рассказывали о том, как преобразилась молдавская земля. Но то были
только слова. Сейчас мы воочию убедились в этом: Советская Молдавия процветает
в семье братских народов. Во всем ощутимы плоды вашего труда. Мы увидели, как
живут и трудятся работники сельского хозяйства. Вот за эту счастливую жизнь
и сложили головы многие наши боевые товарищи».
Память о героях, павших в боях, живет в сердце каждого из нас. А это
значит, что она бессмертна. Ибо подвиги срока давности не имеют. Красные
гвоздики на братских могилах, на постаментах памятников героям — это дань
уважения нашей доблестной и славной Советской Армии,
1 Сборник «В боях за Молдавию» (книга четвертая), изд. «Каря Молдовеняскэ», Кишинев 1976, стр. 4—5.